Борис Израилевич Анисфельдсоздавал живописные полотна в символистской манере. Другим источникам света в течение всей жизни он предпочитал свечи — чтобы добиться лучших решений в плане перехода полутонов. Над странными действиями, с которыми была связана его работа над декорациями к «Борису Годунову» смеялась вся дягилевская труппа. Балет «Садко» с задниками Анисфельдапоражал буйством тонов и оттенков, в которых тонули зрители. «Синяя птица» по пьесе Метерлинка в его оформлении собирала полные зрительные залы в Америке. Имя художника широко известно в Одессе, откуда он родом, в России, где он жил до Октябрьской революции, и в США, где он создал большинство своих произведений.
Однако первым, кто заметил будущий талант, был режиссер театра Ф. В. Комиссаржевской Всеволод Мейерхольд. Именно он предложил юному, недоучившемуся на тот момент художнику стать в 1907 году декоратором к пьесе «Свадьба Зобеиды», написанной западноевропейским поэтом Гуго Фон Гофмансталем. Это произведение, изящное в умелом освещении темы и оригинальное умением автора сочетать в поэтических строках колорит Востока с традициями западной литературы, было ярко и интересно интерпретировано режиссером и художником.
Гофманстальделает свою героиню непохожей на молчаливых женщин Персии. Она горда, своевольна и откровенна, и в этом ее сходство с современными художнику и режиссеру женщинами. Нет обилия восточных деталей и в авторских ремарках к пьесе. От этих моментов отталкивались Мейерхольд и Анисфельд, решая преобразить романтическое полотно в духе Востока в действие, оформленное вмодернисткой традиции. Модерну присуще свойство ориентироваться на яркие национальные черты как в дизайне костюмов, так и построении произведений по форме. Японские миниатюры, условная живопись Китая, графика Ирана были в таком же ходу, как любовь к роскошным коврам Персии.
Костюмы героев получились несколько эклектичными. Персидские одежды во многом схожи с еврейскими, да и сам «старинный город Персии» — место обобщенное, не имеющее четких географических ориентиров.
В постановке использованы три декорации. Сад с серыми деревьями и огромными алыми цветами и две комнаты. Стены комнат окрашены в чистые, яркие цвета: красный и синий. Они служили фоном для пышных костюмов и не должны были, по мысли создателя, отвлекать зрителей от действия.
Каждая декорация носила определенный смысл. Синей была комната в доме мужа Зобеиды купца Хораба, куда героиня пришла по воле родителей и откуда сбежала к своему любимому. Вкрасный выкрашены стены дома торговца коврами Шальнассара, в сына которого, неверного Ганема, влюбилась девушка. Серые деревья и алые цветы в саду — символы безнадежности и отчаяния. На этом серо-алом фоне разворачивается финальная сцена, когда отчаявшаяся героиня бежит к супругу просить прощения, но, не решаясь на этот шаг, бросается с одной из высоких башен.
Те же колористические решения — яркие, но уже более мастерские в плане отражения цвета, выбирает Анисфельд во всех своих будущих сценографических проектах. Великолепное исполнение работ помогло ему однажды добиться звания одного из самых известных в Америке русских художников.
.jpg) |
